Ямщики на московской Руси
РАЗВИТИЕ ВНУТРЕННИХ СВЯЗЕЙ В XVII-XVIII ВЕКАХ
Указ царя Алексея Михайловича от 6 ноября 1672 года положил начало развитию почты внутри государства. Если в организации международной почты правительство прибегало к помощи иностранцев, то внутреннюю почтовую связь оно налаживало собственными силами,
Первая почтовая дорога пролегла от Москвы до Киева. В «Глуховских договорных статьях», заключенных московским правительством с гетманом Многогрешным, есть упоминание «чтоб учинить на местах почту...»
В 1670 году киевскому воеводе Козловскому было предложено устроить в Киеве почту для скорой пересылки вестовых писем в Москву. Почтарей предписывали нанимать добровольно.
Однако наладить почту тогда не удалось, и в 1673 году снова было приказано установить почтовую связь Москвы с украинскими городами через Калугу, Севск и Глухов. Организацию почты возложили на Ямской приказ, который должен был сообщить, сколько и на каком стане (станции) есть лошадей и «в каких местах кому почта поручена будет». Нанятым почтовым гонщикам наказали «быть всегда наготове для его, великого государя, скорых дел».
По этой почте предполагалось пересылать не только правительственную корреспонденцию, но и частные письма— «всякие письма именно безо всякие задержки». Ямским приказом для организации почты из Москвы был послан специальный человек—ямской приказчик Чешихин.
В 1674 году правительство пишет новому киевскому воеводе Трубецкому о том, что необходимо возобновить почтовую связь с Киевом, которая, видимо, существовала и ранее. В 1676 году царь Федор Алексеевич, посылая на Украину переяславского воеводу Волконского, приказывал ему, если он «услышит о появлении моровой язвы в соседних землях, о том писать государю по почте».
В августе 1678 года севский воевода Неплюев получил новый указ о том, чтобы он «для скорых посылок» из Москвы до войск Ромодановского организовал почтовую связь от Севска через Глухов, Конотоп, Ромны до Днепра — «до самого полка» и чтобы стан от стана был не дальше 30 верст.
В августе 1686 года тому же воеводе Неплюеву поспали грамоту с указанием организовать запорожскую почту. В ней указывалось: «Учинить почту по городам украинным и слободским до Переволочны и до Кодака и до Запорожской Сечи», Однако и в 1687 году письма пересылали из Москвы только до Ахтырска.
В феврале 1689 годе серпуховскому, тульскому, мценскому и курскому воеводам послали извещение о том, что для скорой пересылки грамот в полки учреждаются 20 почтовых станов от Москвы до Рублевки. Делались попытки установить связь по почте и с некоторыми другими городами.
В период полного упадка виленской почты московское правительство наладило курьерское сообщение от Москвы до Смоленска и до Мигновичей, По станам стояли нарочные, каждый с четверкой хороших лошадей. Но как только виленская почте была возобновлена, курьерская связь между городами прекратилась.
Правительственную почту, часто преследовавшую военные цели, организовывал обычно Разрядный приказ. Почтарей выбирали из стрельцов или других служилых людей, иногда — из местных жителей или ямщиков.
Воеводам предписывалось оказывать стройщику ямов всякое содействие, предоставлять стрельцам-почтарям, посланным со стройщиком, просторные дворы с крытыми конюшнями для постоя, с сараями и амбарами для сена и овса; за стрельцами и почтарями наблюдали, чтобы они не пили, из станов не отлучались; чтобы лошади у них всегда были оседланными и готовыми к гоньбе, а они, приняв письма, быстро, без задержек ездили от стана до стана.
Почтарям форму не выдавали. Они получали знаки, обычно металлические, с изображением орла. Правительственную корреспонденцию запечатывали в пакет или сумку. Вместо «записных столбцов», принятых в «немецкой» почте, почтари расписывались в приеме почты прямо на пакете. На каждом стане записывали, когда пришла почта и когда она была отправлена дальше. Записи о движении почты вели подьячие.

Внутренняя почта работала не хуже «немецкой». Например, отправленные из Киева письма приходили в Москву через 15—20 дней, экстренную же почту доставляли через 6—8 дней.
В Сибири ямскую гоньбу строили с учетом местных особенностей. Земли за «Камнем» (Уралом) были известны русским задолго до похода Ермака, однако регулярные сношения с Сибирью наладили лишь после разгрома Казанского ханства при Иване IV (1552 г.).
После завоевания Сибири московское правительство старалось привлечь к ямской гоньбе местное население. Между Тюменью и Верхотурьем подводную повинность несли вогулы. Однако как вогулы, так и другое местное население недолго занималось извозом. В ответ на жалобу татарина князя Епанчи и его рода приказано было ответить, что местное население Сибири освобождается от подводной повинности. Объясняется такой шаг не гуманностью тогдашних правителей, а нуждой в ценных мехах, которые доставляли местные жители. Именно поэтому правительство всячески внушало сибирским чиновникам, чтобы они берегли «людей сибирских и ласку и привет бы к ним держали и их ничем не жесточили». Такой наказ был дан в 1600 году.
В первый сибирский ям в Верхотурье (1599 г.), а потом и во все остальные Ямы охотники были набраны в разных городах — Устюге Великом, Сольвычегодске, Перми, Соликамске и других. Ямщиков приказано было набирать с женами и детьми из вольных людей, а не из крепостных. Охотникам давали по 5 рублей на человека. Кроме того, они получали для переезда от двух до четырех подвод. На месте охотнику предоставляли кое-какие льготы. Например, верхотурских ямщиков освободили на три года от выплаты налогов. Так построили почти все ямы в Сибири.
Первое время сибирским ямщикам жилось неплохо. Например, верхотурские ямщики получали в начале XVII века по 20 руб. и по 12 четвертей, т. е. по 18 центнеров, ржи и овса в год. Земельные наделы тоже были большие. В частности, тюменские ямщики имели от 22 до 30 гектаров земли.
Но благополучие оказалось недолгим. Из года в год снижался размер жалованья. К двадцатым годам XVII века сибирским ямщикам платили только 7 рублей в год и совершенно прекратили выдачу хлеба. Ямщики стали разбегаться.
Правительство вынуждено было в последующие годы прибавить им жалованье. В конце XVII века сибирские ямщики получали по 28 рублей в год. Однако они уже никогда не добились хлебного довольствия.
Огромные расстояния и полнейшее бездорожье делали езду по сибирским просторам очень тяжелой. Тем не менее гоньба возрастала с каждым годом как по количеству выставляемых подвод, так и по расстояниям. В 1621 году ямщики Верхотурского яма возили корреспонденцию на протяжении 1850 верст, а через сорок лет — 2600 верст. Туринские ямщики вначале ездили только по двум дорогам— в Тюмень и Верхотурье, а в 1648 году—уже по пяти.
Скоро были урезаны и свободы ямских слобод.
На многочисленные жалобы ямщиков правительство отвечало крайне редко. Правда, для Сибири выработали специальное положение о том, кто из должностных лиц (в зависимости от его сана и знатности) мог требовать ямских лошадей и сколько. Но едва ли это указание фактически облегчало положение ямщиков. Ведь воевода мог потребовать любое количество подвод.
В начале XVII века был издан указ, который определил, сколько клади мог перевозить ямщик. В указе говорилось, что в зимнее время никто не имел права заставить ямщика грузить на подводу более 15 пудов клади. Летом на подводу без седока можно было класть не более 4 пудов. Если седок садился на подводу, то он мог взять только епанчу (широкий безрукавный плащ) да еды, «чем сыту быти». Но этот указ почти никто не выполнял. Судя по жалобам ямщиков, служилые люди нагружали телегу или сани вдвое и втрое против установленной нормы и не позволяли взвешивать кладь.
Внутренние почтовые связи упрощали административное управление страной. Правительство, проявляя заботу о почте и утверждая монопольное право государства на нее, издает многочисленные указы.
В указе Петра о сибирской почте говорится: «Велеть отнюдь ни чьей грамотки не распечатывать и не смотреть, чтоб всяк, заплатя пристойную плату, был обнадежен, что его грамота в дом к нему дойдет». Таким образом, впервые устанавливается неприкосновенность почтовой переписки. В наказе воеводам от 1719 года напоминается, что «воеводские письма от почтовых денег внутрь государства свободы суть».
При Петре I возникают новые почтовые учреждения. В 1717 году открылся почтамт в Петербурге. Через, три года в ряде городов, и в первую очередь в Москве и Петербурге, были учреждены должности почтмейстеров. В 1772 году образован генеральный почтамт во главе с генерал-почтдиректором, которому подчинялись как ямские учреждения, так и почты, находившиеся в ведении Коллегии иностранных дел.
19 февраля 1725 года, вышел указ о штатах, а затем последовало распоряжение правительства о том, что почт-директорская канцелярия и все подчиненные ей почтмейстерские конторы должны получать жалованье не из казны, а из сбора почтовых денег.
Среди многих издававшихся в то время правительственных распоряжений интересен указ сената от 7 июля 1766 года, утверждавший равноправие всех сословий в отправлении корреспонденции. В нем говорилось: «...кто дворянин или кто купец, а с обоих равные весовые деньги берутся, и самый последний человек имеет тоже право требовать скорого и верного отправления, как чиновной, когда только весовые деньги с онаго заплачены».
Деление государственной почты на «немецкую» и ямскую представляло множество неудобств. Жалобы на плохую работу почты раздавались со всех сторон. Пересылка писем и посылок «с оказией» практиковалась повсеместно. Необходимы были коренные реформы в почтовом деле.
В 1772 году было уничтожено ямское ведомство, а в 1775 году ликвидированы ямские почты во всех городах, где находились почтовые конторы. Станции, расположенные по ямским трактам перешли в ведение почтамтов.
Устройство почтовых сообщений, начатое при Петре I, было закончено во время правления Екатерины II. Указом от 14 ноября 1783 года была установлена единообразная почтовая такса и впервые упомянуто о Почтовом уставе, на основе которого деятельность почты как отрасли народного хозяйства сосредоточивалась в одном учреждении.
М. Виташевская